Елена Макарова » Вт май 27, 2008 5:35 pm
Мои милые!
Если бы видели, как меня тут давят, и как я превращаюсь в лепешку с начинкой по имени "Кин", вы бы меня разлюбили!
Сегодня было заседание главы Старейшин - директор музея - колобок в подтяжках, безликая пара - издатель с издательшей, финансовый директор, страдающий от тучности тела и головной боли, главный Историк - блин-вместо-башки, и секретарша в платье, едва удерживающем тело от распирания, нагибаться в таком нельзя, но можно стоять и сидеть (с трудом), писать протокол.
Решали судьбу проекта. Имя Кина - о котором речь - не было произнесено. Приговор: книга будет на трех языках (т.е. все будет в ней повторяться трижды), стихи перевести не успеем - вышкртнуть (вычеркнуть), деньги платить ни за что не будем - пусть ваша организация (т.е. я сама) платит!
Не хочешь - мы сами все сделаем, и деньги сэкономим. Подумешь, два года работы! Мы тут от звонка до звонка сидим - и не жалуемся! Будешь нам тут мозги вправлять, что красиво, а что нет, мы что, эстетические болваны, по-твоему!
И все в таком духе.
Я еле выдержала.
Ушла, решила собрать вещи и уехать. А как же Кин, что эти болваны с ним сделают?!
Нет. Пошла в архив. Села смотреть рисунки дальше. Стало полегче на душе. Рисунки очень хорошие. И никто их никогда не видел. Нет, я должна все это выдержать, думаю. На меня уставлены 4 глаза Шикнеровой и Кукловой. Чтобы ничего не украла. Думала про учение Ассоль - видеть в них что-то прекрасное, хотя бы пуговицу на платье. Посмотрела на пуговицы - не помогает. Куклова полуспит или сплетничает, Шикнерова стонет от мысли - сколько ей еще надо писем написать, однако не пишет. Следит за мной.
Приодически в окне появляется отпрыск Шикнеровой и во весь голос кричит - "Мамииииииииииииии, подь сэээээээээм"! - что значит, мама, поди сюда.
Иногда я выхожу на перекур, в казарменный двор, именно здесь когда-то жил Кин со своей многочисленной семьей на трехэтажных нарах, здесь он писал пьесы, стихи, рисовал, тосковал, отсюда его отправили в Освенцим.
Теперь здесь вроде бы вольно живет выморочное население. Без единой мысли.
Зато они хозяева мыслей тех, кто здесь прежде жил, и погиб. Вон ту подайте, а вот эту вышкртнете!
Не думайте, что я все могу вынести, меня тоже можно сломать.
?
